Мое пристрастие к Диккенсу. Семейная хроника XX век; Иллюминатор, 2022

К своему стыду, я ничего не знала о Нелли Морозовой, но в детстве, думаю, как и многие, зачитывалась Диккенсом. Обнаружила книгу случайно и не пожалела, что купила. Несмотря на то, что судьба автора наполнена страшными и жуткими событиями, книга читается легко и увлекательно, в ней есть свет и надежда. Эта очень живая проза, с массой ярчайших подробностей, которые погружают нас в страшную эпоху сталинского террора. Поражает мощь этой — тогда еще маленькой девочки.

Давно хотела прочесть эту книгу. Наконец держу ее в руках. Я только начала, но уже не оторваться. Отдельный плюс — отличное издание: хороший подарок себе и друзьям.

Несмотря на описанные события, это произведение — мотивирует и дарит надежду. Мне нравятся книги, где сложные исторические периоды показаны через личные истории.

С этой книгой получился казус. Я покупала ее из-за своей любви к Диккенсу. Подзаголовок «Воспоминание о детстве в эпоху Большого террора, когда спасало только чтение классики» позволял ожидать рассказа о том, как персонажи Диккенса спасали душу девочки в аду 30-х годов. Каким же было мое разочарование, когда обнаружилось, что из 444 страниц Диккенсу посвящены от силы 10 или менее. Автор лишь вскользь упоминает о том, что для ее поколения, лишенного Библии, романы Диккенса стали нравственным камертоном, позволяющим впоследствии узнавать «своих». В частности, она ссылается на Солженицына, описавшего кого-то через сравнение с героем «Пиквикского клуба». В книге упоминаются три романа: «Большие надежды», с которых начался роман Нелли с Диккенсом, самый любимый «Пиквикский клуб» и «Холодный дом», но все три очень вскользь. Я не жалею, что купила и прочла эту книгу, это, скорее, дневниковые записки, довольно пунктирные, но живые, и не только о детстве, и не только о самой Нелли, но и о ее родных. При этом несоответствие заглавия содержанию очень разочаровало.

Купила эту книгу, принесла домой, открыла… И на одном дыхании прочитала за несколько дней. Это великолепная проза. Сюжет - события из жизни ребенка и её близких времен дикого и подлого времени. Сломанные судьбы, унижения допросов, обысков и ссылок… Но: несломленный дух, надежда и твердая вера в добро. Воистину, Диккенс сильнее сталиных. Во все времена.

Сразу хочу сказать, что читала не это издание, а 2011 года. Уже заметила, что в них есть расхождения. Но теперь - о тексте.
Книга написана живым языком, рассказ увлекателен, достоверен. Большая, самая интересная часть - о том, как девочка пережила с семьей 1935 - 42 годы. Я много слышала рассказов моей мамы, 1937 года рождения, да и часть нашей семьи жила на Урале в годы после революции, так что подробности из рассказа Нелли вызывали во мне интерес и понимание.
Очень ярко, с деталями, хорошим языком, рассказывается о городах и событиях, о людях, детях, с которыми жила, училась, встречалась Нелли. Семья ее, скитания, вызывают сочувствие, понимание. Автор пытается разобраться в себе, своих поступках, обвиняет ту себя в чем-то, не прощает себя, мучается, ищет разгадки происходившего, смысл.
Что мне не понравилось - кусок истории высвечен прожектором рассказа, а все остальное просто растаяло. Например, мы влюбляемся в маму автора, мы сопереживаем всему, что с ней происходит. А она исчезает из рассказа, мы так и не узнаем, что произошло с ней, и с бабушкой, дядями. Муж Нелли возникает из ничего и просто упомянут. Больше внимания уделяется соседям по парте в Уфе, чем любимому человеку. Не логично.
Если автор хотела рассказать только о времени до поступления в институт или до окончания учебы, то, видимо, так и стоило сделать.
После прочтения книги у меня появилось ощущение, что только в детстве и была у автора настоящая жизнь, а потом осталось только существование, аппаратные игры, лишенные смысла. Жаль, что у такого одаренного человека получилась только одна книга, и то не сумела она вовремя остановиться. Ну пусть было бы детство. И не надо тогда все остальное туда же. А если все остальное, то тогда подробнее и завершеннее.

Я начала читать книгу в память о моей бабушке. Она была выслана как дочь "врага народа". Жаль, что книги не доходят до читателя. Эта тема многие годы была запрещенной, бабушка многие годы вспоминала, что ей давали почитать Дьякова "О пережитом". Разоблачения Сталина она поначалу читала с восторгом, но все приедается. Жаль, что книга Н.Морозовой прошла мимо нее. Мне же она не понравилась ужасным стилем, она прекрасно издана, можно было ее подредактировать, осовременить. Через воспоминания о детстве героини еле продралась, даже уже задумалась, зачем взялась за чтение. Особенно не понравились монологи дяди. Возможно автор записывала их по горячим следам, но читается ужасно. Самое интересное - 1935-42г., эта часть книги очень понравилась, с нее и нужно было начинать. В духе современной тенденции начинать с самого интересного, а до конца даже и не дочитывать. Самое понравившееся - "насущное требует напряжения всех сил", как мама подруги два раза вставала за мылом, давали 1 кусок в руки. Своевременно напомнить это обнаружившимся поклонникам Сталина.

Одна из лучших книг о детстве в эпоху Сталина. Отличное переиздание!

Книга чудесно издана, много фотографий хорошего качества, удобный шрифт. Отлично подойдёт для подарка.
Также она прекрасно написана. Несмотря на то, что это биография, читается она интереснее многих романов. Книга очень добрая и важная.

Очень интересная книга!

Ссылка на Диккенса побудила меня купить книгу ( я как раз читала ЖЗЛ о нём). Ничего нового и страшного о большом терроре не написано в книге , никакого тяжёлого детства у автора не было . Автор не голодала ни до войны ни во время войны, она не пошла на фронт медсестрой, не делала снаряды на заводе - а училась во ВГИКЕ на сценарном факультете. В советское время имела и работу не пыльную , и зарплату , и квартиру, и посиделки с еврейским интеллигентным обществом ( наверняка была недовольна советским строем и радовалась его уничтожению). Для меня индикатором служит упоминание Павлика Морозова (как предателя и доносчика) - не переношу этого, сразу возникла неприязнь к автору (перестройка в 90-е началась с того, что заклеймили позором бедного Павлика и Зою Космодемьянскую). Как стояли в очереди за мылом написано в книге - но никакого отношения автора к войне не обозначено ( которая всё-таки не по вине Сталина наверное происходила). Рассказ дяди поверг в недоумение ( он планировал покушение на Сталина ?) , так может быть отца автора не зря осудили ? ( в приговоре его в этом и обвинили). Замечательный дядя автора не стал стрелять в молодого немца в бою - Диккенс не велел ему стрелять в людей ! Дядя вообще странный - перед войной ещё решил, что его ранят в ногу ( так и случилось - не самострел ?). Автор симпатизирует людям, которые считали , что и после Нюрнбергского суда не надо было фашистов расстреливать - тоже Диккенс не велел. Павлика Морозова автору не жалко. В книге хорошая фотография - Нелли с матерью, у Веры - усталое лицо ( ей без мужа пришлось не сладко), и Нелли - довольное упитанное лицо. Дети репрессированных так и писали мемуары с фигой в кармане , недовольные советским строем, при котором жили припеваючи и не трудились на шахтах и на заводах при этом . Качество издания хорошее, бумага белая, есть фотографии, стиль написания лёгкий - чувствуется, что автор не была придавлена тяжёлой жизнью , была жизнерадостной .Так что можно читать, если не жалко денег .

Книга потрясающая. Но это первый раз, когда из Лабиринта мне пришла книга в таком ужасном состоянии. Сильно поцарапанная, без манжета, без пленки, со скособоченным корешком. Обидно. Всегда была довольна Лабиринтом. Контора солидная. Менять книгу смысла нет, живу далеко от Москвы, и так она неделю до меня ползла. На удаленные расстояния вообще нужно по-лучше упаковывать. А тут даже на защитную пленку поскупились.
К самому изданию претензий нет. Содержание золотое.

Нелли Александровна Морозова, редактор и киносценарист, родилась в 1924 г. в Челябинске, в семье журналиста Александра Платоновича Моррисона, расстрелянного в 1937 г., и скульптора Веры Георгиевны Морозовой. Отца, молодого коммуниста с подмоченной, но тщательно скрываемой биографией (отец был дворянин и жандарм), «бросили», как тогда говорили, на «культуру», и перевели в 1931 г. в Таганрог заведовать местной газетой («Таганрогская правда»). Моррисон отнесся к местной культуре серьезно и к 1936 г., когда его перевели, формально с повышением, в Ростов-на-Дону, в Таганроге был музей Чехова и драмтеатр. Жили бедно – отец носил вместо пальто кавалерийскую шинель, у матери было одно единственное платье и ради сбережения обуви она иногда ходила на работу босая.
Мать, которой очень повезло – вместо расстрела она, жена покушавшегося на Сталина, получила лишь ссылку (деревня под Уфой), после ареста Моррисона не затаилась. Отправив дочь к бабушке и братьям (весьма колоритные персонажи), она упорно боролась за освобождение расстрелянного (что стало известно лишь после реабилитации) мужа.
Нелли Александровна прожила долгую жизнь, успев, до своей кончины в 2015 г., увидеть напечатанной свою книгу воспоминаний, написанную ею, без надежды на публикацию, в 1970-е гг. Первый раз ее книга была издана еще в СССР, в 1990 г., и переиздана в 2011 г.
Воспоминания написаны человеком, знавшим толк в построении композиции: начинаются они в начале 1953 г., требованием ее начальника написать о своем отце (пришел донос – от сослуживицы Морозовой, как потом выяснилось). Это стало толчком для вспоминания о родителях и детстве – и завершается книга сообщением об отмене «дела врачей», сделавшей ненужной объяснения и оправдания.
Хорошо даны крупные планы, общие планы, флэшбэки, как бы мы сегодня сказали. Есть подлецы-доносчики, есть просто трусы, а есть глубоко порядочные люди, вроде Туркина, одноклассника Чехова, вместе с Моррисоном создавшего музей своего великого земляка. Когда знакомые на улицах Таганрога шарахались от Веры, жены врага народа, как от прокаженной, и переходили на другую сторону улицы, Туркин тоже переходил, но только для того, чтобы снять шляпу и через всю улицу громко спросить: «Как там наши в тюрьме?».
Есть учителя – милые и сладкие, но воспевавшие Павлика Морозова, есть строгие и замкнутые, но дававшие своим ученикам знания и пример стойкости характера. Есть много книг, Диккенс, конечно, и Толстой – мать Нелли, получившей от дяди четыре тома «Войны и мира», говорит дочери: «Неделю можешь не ходить в школу. Важнее без помех прочитать „Войну и мир“, чем сидеть на уроках».
Есть школа – точнее, школы – простые, деревенские, и крутые, городские, есть сценарный факультет ВГИКа (начав образование в нем в Ашхабаде, закончила после эвакуации в Москве). Есть «большое кино» рубежа 1940-1950-х гг. (хотя рассказ об этом менее интересен). Есть друзья и сослуживцы, которые остались в памяти Нелли Морозовой, воскресившей их для нас, есть (дополнением) воспоминания об общении с Е. С. Гинзбург. Есть, что очень ценно, «фотопослесловие» сына Нелли Александровны Л. В. Бахнова – о маме и всех ее родственниках, рассказ о которых оборвался на начале 1950-х гг.
Стильное оформление делает общение с этой книгой еще более приятным.
Рекомендую всем интересующимся историей нашей страны в 1930-50-е гг.
© Как много писателей, как мало читателей…

Потрясающая книга. В карточке написано, что вы прочтёте ее за девять дней. Неправда. За два дня и одну ночь…