Жизнь переходит в память. Художник о художниках; Редакция Елены Шубиной, 2022

Невыносимая красота бытия
Все поразъехались давным-давно,
даже у Эрнста в окне темно,
лишь Юра Васильев и Боря Мессерер —
вот кто остался еще в Эс-Эс-Эс-Эр.
Булат Окуджава "На эмигрантские темы"
О том, что художники, сменив кисть на перо бывают замечательно хороши с прозой знает всякий, кто читал "Письма к брату Тео" ван Гога, репинское "Далекое близкое"
"Хлыновск" Петрова-Водкина. Художник и сценограф Борис Мессерер, титулованный "королем московской богемы" продолжает славную традицию. Его рассказ о собственном творческом пути, который занимает в книге значительное, но не основное место, главное отдано коллегам - это огромное читательское удовольствие.
А для человека интересующегося позднесоветском творчеством "Жизнь переходит в память" неоценимый источник знаний о живописи и художниках. Род энциклопедии, которая расширит, углубит и приведет их в систему. Люди творчества, воспринимаемые большинством как некое общее множество, на самом деле достаточно четко отграничены локальными, мало пересекающимися подмножествами: отдельно цвет научной интеллигенции, каждый в своей дисциплине, отдельно писательская, кинематографическая, геймдизайнерская (для современного мира) среда
очень разные музыканты со своей табелью о рангах, трудно представить соседствующими в одной группе рэпера и классического исполнителя. Художники отдельно.
И когда появляется фигура достаточно значимая, чтобы вовлечь в сферу своего притяжения ярчайших представителей разных подгрупп
человек,способный сделать границы сред менее ощутимыми, стать универсальным посредником - это событие. Таким человеком для новейшей советско-российской истории стал Борис Мессерер. Некоторые люди соединением различных обстоятельств словно бы предназначены для такой роли, остается добавить "немногое": талант, харизму, умение дружить. У автора все это есть. Сын балетмейстера и хореографа Асафа Мессерера и двоюродный брат Майи Плисецкой, архитектор по образованию, театральный художник по призванию, муж Бэллы Ахмадуллиной, друг многих писателей, поэтов, артистов, и конечно художников.
Эта книга рассказывает главным образом о художниках, Василий Аксенов, Андрей Битов, Булат Окуджава, Владимир Высоцкий и Марина Влади появляются на ее страницах мельком. Наверно более подробно о них в другом месте, но для меня настоящим открытием стали главы об учителях: Викторе Эльконине, Артуре Фонвизине, Александре Тышлере. Об эмигрировавших и добившихся на Западе разного уровня признания друзьях-сверстниках Льве Збарском, Михаиле Шемякине. Юрии Красном, Эрнсте Неизвестном. О здешних художниках, которых знают и любят ценители, но дилетантам вроде меня их имена ничего не говорили, кроме, разве Валерия Левенталя, да и то, по родству с Вадимом Левенталем (снова пересечение сред).
Удивительно интересный, остроумный, яркий, иногда смешной, часто грустный, порой трагичный рассказ о времени, о себе, о людях, чьи работы - спасибо огромному благу интернета - можно увидеть воочию, читая о них. И это замечательно. Вообще любое просветительство Божья работа, а возвращать из небытия имена, не столь широко известные, дарить их неравнодушным людям - вдвойне.
А как потрясающе Мессерер рассказывает о работе над офортами, это ода влюбленного предмету своих страстных мечтаний. Интересно с точки зрения профана которому в тонкостях объясняют технологию совершенно прежде неизвестного процесса, а как читатель ты просто понимаешь, что такая любовь, такой уровень увлеченности не может остаться без взаимности, и огромный успех художника - это в первую очередь результат бесконечного труда по огранке алмаза природного таланта.
А какая дивная хулиганская история с Ильей Глазуновым, научившим молодых коллег плохому, вот уж не подумала бы, что маститый и увенчанный, он в поисках подходящего помещения для мастерской может бродить по чердакам с кусачками, чтобы перекусывать перекрывающую вход (советское "зачинено-заборонено") проволоку.
Таких забавных милых подробностей с участием персонажей разной степени известности в книге множество, она читается с неизменным интересом и, хотя не заменит курса по Истории искусств, может стать неплохим подспорьем для желающих знать.

Когда начинаешь читать такие книги, то уже не можешь оторваться. Казалось бы простой, доступный язык, но какое погружение в воспоминания... какое невероятное окружение наставников и друзей. Удивительный рассказчик Борис Асафович! Дай Бог ему здоровья!