Книга: Конармия. Новеллы (Бабель Исаак Эммануилович); Детская литература, 2009

Как легко, оказывается, пошатнуть устоявшиеся знания о далекой-далекой Гражданской войне, которые, обласканные временем, округлились, пообтерлись и приобрели блестящую лакированную гладкость.
Герои войны, расположившиеся на зеленом (или красном, а может и белом) сукне в замысловатом пасьянсе, порывом яркого, лаконичного и глубокого языка, уносятся со стола, открывая, обнажая рваные дыры и жирные пятна постаревшей со временем ткани.
Простые слова, переливающиеся всеми цветами и сверкающие всеми гранями, вскрывают неприглядность, жестокость, несправедливость и отвратность братоубийственной войны. Да любой войны. "Солнце в закрытые глаза не входит!" - вот лозунг настоящего рыцаря революции: пьяного от насилия, обезумевшего от непонимания, захлебнувшегося в крови и слепого от смертей. И "цветовая" принадлежность ничего не меняет: правых в этой войне не было.
"Мы распорем веки и откроем глаза!" - звучит громко и сумасшедше, как "мы срубим сук, на котором сидим".
Сквозь выцветшую картину военачальников, рядовых бойцов-красноармейцев, простых людей, завертевшихся в вихре и сброшенных в бешеный водоворот, убийц и тех, кто просто "вымаливает у судьбы простое умение убивать", еле-еле, чуть видно, проступает правда. Правда, такая же неприглядная, как и война, и совсем не возвышенная, а лишь вызывающая непонимание, злобу, вражду и бесконечную ярость. Правда, за которой все отчаянно бегут, тщетно пытаясь ухватить свой кусок, зацепить свое, убивая и сшибая по пути всех, догоняющих свою... правду.
Совсем непростую книгу написал Исаак Бабель. Словно сухих поленьев в разгоревшийся костер подбросил, яркими искорками взметнув все мысли и сомнения...

Белое солнце пустыни 2. Польша.
Натура. (зачеркнуто)
Пустыня. Песок. Голубое небо. На одном из барханов лежит человек. (зачеркнуто)
Приближение. Мы видим, что это красноармеец в белой военной форме времён Гражданской войны. (зачеркнуто)
Натура.
Маленькая польская деревня. (узнать как отличить польскую от не польской). Гуляют гуси. Ходят бабы. Пасутся кони. Валяется седло.
Смена кадра. Интерьер.
Двое мужчин сидят за столом. Один молодой юный красноармеец, так и навевает сказать - Христос, другой старше в очках, понять кто он с первого раза не получается нет никаких отличительных знаков. Но одет по простому. Перед старшим лист бумаги он что-то пишет и дописав диктует молодому, как в подтверждение того, что с его слов записано верно.
За ними видно лавку, но размыто, там ещё двое людей - мужчина и женщина. Между ними происходит половой акт. Никто из разных групп на других внимание не обращает, может Молодой иногда взглянет и покраснеет.
В очках: "А еще скажу вам, разлюбезная Катерина Матвевна, что являетесь вы мне, будто чистая лебедь, будто плывете себе, куда вам требуется, или по делу какому, даже сказать затрудняюсь... только дыхание у меня сдавливает от радости, будто из пушки кто в упор саданул."
Молодой: "Хорошо. А теперь про то как я живу. Но так же красиво!"
В очках усмехнулся, что-то написал и диктует: "Только знайте, любезная Катерина Матвевна, что классовые сражения на сегодняшний день в общем и целом завершены, и час всемирного освобождения настает..."
Молодой: "Ой, хорошо! И главное верно-то как! Сейчас передавим всех несогласных и домой..."
В очках дописывает и диктует: "И пришел мне черед домой возвратиться, чтобы с вами вместе строить новую жизнь в милой сердцу родной стороне."
Написание письма прерывают стоны из соседней комнаты, видно старого закутанного человека в небольшую щель приоткрывшейся двери. Молодой качает головой подходит и закрывает дверь. Стоны не слышны и уже ничего не видно.
В очках продолжает: "Душа моя рвется к вам, ненаглядная Екатерина Матвевна, как журавль в небо. Однако случилась у нас небольшая заминка. Полагаю, суток на трое, не более."
Интерьер. Камера крупный план на иконке в красном углу, лицо Иисуса сильно похоже на лицо человека, которого мы до этого видели в соседней комнате.
В очах продолжает читать написанное: "Отметить надобно - народ подобрался покладистый, можно сказать, душевный, с огоньком, так что ноги мои бегут теперь по земле польской в обратную сторону, потому как долг революционный к тому нас обязывает."
Резкость на окно. За окном слышится красивый мужской на чьи-то жалобы. Видно морду кобылы и взметнувшийся плащ. Молодой отвлекается провожая глазами того, кому принадлежал красивый голос. В очках не замечает, что Молодой отвлёкся и читает дальше.
В очках: "Обратно пишу вам, любезная Катерина Матвевна, поскольку выдалась свободная минутка. И разнежился я от горячего, будто наш кот Васька на завалинке.
Сидим на лавках возле самого лесочка, ни в чем беспокойства не испытываем."
В комнату входит хозяйка дома с горшком бульона, ставит на стол, горестно вздыхает.
Хозяйка: славный был гусь.
Растравляет на столе тарелки оглядывает развалившуюся на лавке пару убирает две тарелки. Уходит. В очках разливает бульон себе и Молодому. Подкидывает каждому в тарелку по гусиному крылышку. Возвращается к письму и читает последнее написанное.
В очках: "Еще хочу сообщить вам - дислокация наша протекает гладко, в обстановке братской общности и согласия. Идем себе и ни о чем не вздыхаем, кроме, как об вас, единственная и незабвенная Катерина Матвевна."
Его прерывает шум за окном слышатся голоса людей и стук колёс. Двое мужчин за столом прислушиваются и Молодой улыбается.
Молодой: Тачанкка груженая. Хорошо. Пополнение нам.
В очках чуть задумался, достал из кармана аккуратно свернутую газету расправил ее пробежал взглядом по статье Ленина, улыбнулся и снова спрятал ее в карман. Вернулся к чтению письма.
В очках: "А еще хочу приписать для вас, Катерина Матвевна, что иной раз такая тоска к сердцу подступит, клешнями за горло берет. Думаешь, как-то вы там сейчас? Какие нынче заботы? С покосом управились или как? Должно быть, травы в этом году богатые.
Ну да недолго разлуке нашей тянуться. Еще маленько подсоблю группе товарищей, кое-какие делишки улажу и к вам подамся, бесценная Катерина Матвевна.
Простите великодушно, небольшая заминка. Докончу в следующий раз."
На дворе раздаётся траурная музыка. Молодой и В очках выходят во двор на лицах их читается грусть. Пара с лавки наконец отлипает друг от друга. Мужчина даёт женщине монетку и выпихивает за дверь быстро одевается сам и выскакивает следом.
Интерьер комнаты. За окном темнеет. Музыка удаляется и смолкает.
Через некоторое время возвращаются В очках и Молодой, снова садятся за стол. Хозяйка молча ставит на стол кружки и бутылку самогона. В очках разливает и молча оба выпивают. В очках встряхивается и снова берётся за письмо.
В очках: "А ежели вовсе не судьба нам свидеться, Катерина Матвеевна, то знайте, что был я и есть, до последнего вздоха, преданный единственно вам одной.
И поскольку, может статься, лягу навечно, с непривычки вроде бы даже грустно. А может, от того это, что встречались мне люди, в последнее время, душевные, можно сказать, деликатные.
Тому остаюсь свидетелем, боец за счастье трудового народа всей земли, революционного пролетарского полка, красноармеец Сашка."

Хорошая книга для юношей.Интересна может бы ь и взрослому молодому человеку.
Сборник рассказов Исаака Бабеля,объединённых темой гражданской войны, основанный на дневнике, который автор вел на службе в 1-й Конной армии, под командованием Семёна Будённого во время Советско-польской войны 1920 года.
Издание удобное по соотношению цена/качество.Офсетная бумага,твердая обложка,крупный шрифт.

Хорошее издание, с прекрасно дополняющими текст ч/б иллюстрациями. Книга адресована прежде всего школьникам, но будет интересна и более взрослой аудитории.

Отличное произведение
"Конармия" - это яркая иллюстрация к Гражданской войне как документ к той эпохе. 
Не скажу, что оставляет какое-то цельное ощущение или представление о тех временах. Что самое важное - это личное участие автора во всем происходящем, его личный дневник и его краткие записи, вот что говорит о настоящем и не может не пугать.