Книга: Translit: Роман-петля (Клюев Евгений Васильевич); Время, 2012

Клюев Евгений. Translit

Фрагмент встречи с Евгением Клюевым в Твери - полное видео см. далее

Встреча с Евгением Клюевым. Часть1. Тверской переплет-2016

Встреча с Евгением Клюевым. Часть 2. Тверской переплет-2016

Никита Сунгатов. Редактор поэтического отдела альманаха [Транслит]

• lapadom — 7 Июля 2012

  5/5

  Новый роман Евгения Клюева - это пугающая местами фантасмагория, с невероятными событиями, происходящими с главным героем на дорогах Европы, которые накрыты облаком вулканического пепла. Вынужденный добираться из Твери до Копенгагена на перекладных, герой отчаянно пытается избежать зловещих событий и зазеркальной реальности, которую сам же выпустил на волю. Роман наполнен интереснейшей языковой игрой, цитатами, многоязычьем и многочисленными отсылками к самым разным текстам. Обдумывание этих головоломок доставит отдельное удовольствие внимательному читателю в те моменты, когда он сможет перевести дух от напряженных диалогов, отчаянных телефонных звонков и ужасных догадок.
  Из отзывов о книге:
  "Мой дорогой Гнусик! До меня дошли сведения что в стан Врага проникли очень важные сведения о нашей деятельности в Европе. Операция "Эйяфйядлякудль", задуманная блестяще, провалилась, не принеся нам ни одной душонки. Мало того! Сколько раз я тебе говорил, нелюбезный племянник, что под именем какого-либо писателишки может скрываться ценный сотрудник, а то и великий воин из стана Врага. И что же? Он открыто пишет в своем романе о наших..."  (письмо внезапно обрывается).
  Твой дядя Баламут

  0

  0

• ros-nnov — 25 Сентября 2012

  3/5

  Перед нами роман-калейдоскоп Евгения Клюева. Автор представил нам пёструю картину мира современного человека, не имеющего вектора, просто существующего в настоящем. Роман весь состоит из каких-то бессмысленных и не пересекающихся в начале лоскутков, из которых и состоит жизнь героя (наша с вами жизнь - говорит нам автор). События его прошлого и настоящего подобно дождевым пузырям, беспорядочно возникающих на луже. И этот причудливый, совершенно бесполезный никому, кроме него, мир не может существовать в равновесии вечно, он постепенно втягивается в воронку, подобно воде, стекающей в горлышко воронки. Герой тщетно пытается справиться, как оказывается, сам с собой. Но всё меньше становится открытых путей, альтернатив, что-то неудержимо ведёт его к исходу. И этот исход - результат жизни, такой привычной, лёгкой и лишённой смысла. Человек подошёл к грани, но что находится за ней? Похоже, автор сам не знает ответа: нет даже намёка, что же там, вне этого поезда-призрака, откуда бежал герой. Бежал в никуда... Его мир рухрул, но что дальше?

  0

  0

• Анонимно — 28 Сентября 2012

  5/5

  Написала вчера-сегодня в блоге ЖЖ - но теперь и сюда перекладываю, и другие отзывы конечно с интересом прочту. И это всё-таки не строго рецензия. Это отзыв неравнодушного читателя. Без претензий.
  Текст написанный увы слишком длинный - поэтому кладу частями.
  Ч.1.
  ***
  
  Персонаж, дезинтегрировавшийся на глазах. Bye-bye-boy. Махнул рукой, усмехнулся, шагнул в проём двери и полетел. ...только что умер пожилой иностранец с растерянной улыбкой и черносливовой трубкой. Который когда-то был Каем. Или Принцем. И много кем ещё.
  Так было, но так, предполагаю, и ещё не раз будет. Хотя бы потому что уже пишутся, наверняка, новые слова. А что бы ни говорили разные персонажи романа — кажется это слова определяют реальность у Автора, не наоборот. И значит без всякого — нового ли, или того же самого Эйяфьятлайокудля — в других словах будет другое новое перерождение-наваждение другого нового человека. Другого и других написанных Автором от первого лица.
  Сначала роман показался очень личным. Мальчик, изображающий акценты «под иностранца», много Твери, девушка-двойник на Маросейке, мама, которая звонит и которой звонить, потому что беспокоится, вулкан тот самый, извергнувший разных сложностей всей Европе. Прошибающие слезу строчки про ту самую минуту, которую поезд стоял в Твери, которую надо было пережить одному — а значит для мамы путь был придуман через Берлин вовсе. И даже страшновато стало — а надо-ли-так-душу-нараспашку?
  Потом — по мере географических перемещений героя в Хельсинки (или всё-таки в Берлин) и дальше — не единожды вспоминалась бабочка Рея Брэдбери. Когда возникало «а может всё-таки надо рассказать маме всю правду», чтобы потом не было уже поздно, ибо так ведь понапридумаешь событий, а они вдруг сами собой вдруг сбываться начинают. Будто как с бабочкой. Изменив что-то малое тогда, как бы в прошлом, а в данном случае в параллельном сначала вроде бы придуманном, настоящем — вдруг понимаешь что эта одна-единственная бабочка (одна обознатушка-перепрятушка в данном случае) тоже меняет будущее, и тоже необратимо.
  Продолжение см. Часть 2.

  0

  0

• Анонимно — 28 Сентября 2012

  5/5

  Часть 3, начало см. Части 1 и 2.
  Читала я странно, не так как всегда. Сначала быстро, будто «запоем». Потом захотелось сразу перечитывать и медленно. И делать выписки, спасибо тому что это можно не руками было делать — а из файла pdf строчки отмечать. А потом стало понятно — что читать надо только всё-таки книгу бумажную, и также как и неизменно самую любимую книгу поэзии «Зелёная Земля» - с закладками. В итоге где-то после первой трети второго прочтения — книга стала превращаться с одной стороны в некое подобие ежа в синих (и почему обязательно синих?) листочках-пометках. Теперь вот, перелистывая бегло для того чтобы поделиться впечатлениями, — понимаю что зря я их все одним цветом. Потому что какие-то — смысловые, какие-то — оборотисто-словесные, какие-то ещё — да вот же, ну прямо точно как про меня.
  Открою честно просто наугад. Стр. 232, слева в середине. «Он не то чтобы отвыкал от России и не то чтобы отдалялся от нее (какое там, времени тогда всего-ничего прошло!) — ему уже просто начинало не хватать сил на две страны, на две роли, требовавшие полной отдачи сил...» – вот ведь, вы ж понимаете!!!
  И ещё наугад, стр. 300... Ого «Нельзя менять мир по своему хотению... — по щучьему велению, может, и ладно бы, но для этого, во-первых, щуку иметь надо, а во-вторых, дураком быть, Емелей. Он щуки не имеет... так что вопрос, дурак он или нет, на фоне отсутствия щуки теряет смысл». Почему «Ого!» - да потому что именно эта цитата, вдруг сама открывшаяся, аж на обложку книги вынесена...
  Ну третью тогда. Где-нибудь из последней самой трети... Ох, и ведь реально случайно открываю заложенное. Стр. 534. «...любые рассуждения о цельности человеческой натуры суть сказки-народов-мира. Нет никакой цельности — иначе каждого из нас просто разнесло бы в щепки. В том-то и состоит защитная функция человеческого мозга: не обременять живой организм необходимостью существовать в качестве системы неразрешимых противоречий. Ну и... одна из наших личностей просто заменяется другой нашей личностью... » Друзья реальные, вы ж понимаете на какую благодатную почву попали и эти строки тоже?
  Это мне только кажется, или у ЕВК всегда так — со многими смыслами, среди которых каждый читающий найдёт что-то своё?
  
  Их наверное 150-200, закладочек этих. Но вы ж каждый, читая, сделаете и закладочки свои, да и впечатления общие, - уж наверняка свои. Интересно, будет ли восприятие романа отличаться у тех кто осёдлый московский или питерский от впечатлений тех кто перелётные, или, кто как герой романа — в колебаниях а-ля маятник одновременно между «утончённым чахоточным» и «вульгарной жовиальной» и последней любовью по имени København? По-моему так обязательно должны отличаться, не могут не.
  Признáюсь, не все смысловые вставки исходно не-авторские, особенно в начале романа, - полностью поняла. Точнее их связь с событиями и героем романа. Наверное надо в третий раз перечитать — и ещё раз по-другому. Но хочется не сразу-сразу, а чуть подождав. Опять же с черносливовых запахов — курить вот жутко захотелось, так надо хоть перечитывать опять под потрескивание яблоневых поленцев в печке. Но это когда ещё будет! А впечатлениями поделиться можно и потом ещё раз. Многого во вставках и просто не знала — не читала (может поэтому и не всё «догнала»). И на слове «камино» - тоже остановилась и просто отправилась в гугл. Но ведь это ж хорошо — впитывать новые знания и смыслы? Кому как — мне нравится.
  Впрочем, как написал самой первой строкой, даже до эпиграфа, автор — всё в этом романе, кроме имени главного героя, искусно вымышлено. Не сомневалась. Но я что-то сильно пропустила — или имя главного героя так на страницах романа и не упомянуто? Оно как бы самоочевидно — но коли всё остальное вымышлено, а имени главного героя нет и вовсе — это уж совсем обознатушки. Да-да, резануло из детства. В моём были именно обознатушки-перепрятушки, а в авторско-геройском — не «-ушки», а «-очки». Вот ведь незадача! И как с этим жить?
  Но и ещё, серьёзно уже. Как-то подкожным чувством — что это роман-признание. В любви главному человеку — маме. Ради спокойствия которой и все развороты между Хельсинками и Берлином затеяны, вокруг которой и действия и общения многие (в конце концов ведь и друзья, встречающие двойника — они ж всё время сначала с мамой на связи, а вовсе не с гуляющим по хельсинкам героем), и которая «всегда будет любить тебя одного»... Тут в кавычках зря наверное, слова кажется чуть другие, но да смысл впрочем тот же. Так что герои-героями, а главная как мне кажется в романе — всё равно мама.
  Язык. Стиль. Выбор слова. Изящный. Точнейший. Уместно-озорной или ностальгически-грустный. Ну так лучшего мастера именно русского слова по-моему сейчас и просто нет.
  Читайте, друзья, хороший роман.

  0

  0

• Tanden — 4 Июня 2016

  5/5

  Не так просто написать отзыв на эту книгу, только что законченную… Она еще, кажется, не «закончилась» и поезд Москва-Хельсинки еще стоит на ночном полустанке и черносливовый аромат еще не рассеялся во влажном и прозрачном ночном воздухе…
  Это моя первая книга Клюева и вскрыла она меня удивительным образом… Как-то по-новому, как никто другой не вскрывал прежде… Сначала про язык: язык такой, что сначала спотыкался об него все время, но не бросил в припадке дискомфорта, мол, что-за-хрень-пошла-нафиг, а как-то замедлил темп и аккуратнее стал по тропке-то идти и сразу (ну не сразу, не совсем сразу) все как заиграло!… Потихоньку уводил он меня в свой мир и увел… и что-то случилось внтури… скок-поскок-снип-снап-снурре… и влюбил постепенно во все: и в героев всех и в язык и в историю эту… ммм… не стану присваивать ей какое-то прилагательное определяющее, побуду еще с ней, с такой, неопределившейся, живой, трепещущей, зыбкой, как черносливовый дымок…

  0

  0

• Анна Куликанова — 10 Апреля 2018

  1/5

  книгу получила в подарок от сайта Лабиринт (уже радует, не жалко потраченных денег), переплёт твёрдый, страницы белые, плотные. читала её быстро, тк у меня столько чудесных книг на полке, а нужно дочитать Эту. книга о том, что мы сидим в чужой голове и постоянно в курсе мыслей другого человека. причём если заклинило персонажа на песенку, мы так и будем читать текст этой песенки раз несколько. то что издано, обычно не издают на бумаге, это сборник комментариев (типа наших с вами в данном месте) на заданную тему, причём не всегда связанных в явном виде. типа эта история-вне-сюжета должна в нашей голове зародить мысль, которая поможет нам понять переживания персонажа, подтвердить научными фактами, что эта не научная мысль не исключена. "невозможно перепрошить мобилу на наличие кириллицы" и хрясть, 2 страницы рассуждений на эту тему. "по всей Европе не работают аэропорты" и хрясть расписание российского аэропорта на 2 страницы. помимо того, что само повествование вовсе не повествование, это ещё и цитаты (50 %), прерывающие едва затеплившуюся логику. плюс обязательный возрастной ценз 22+, тк мы имеем несколько фраз без перевода на нескольких иностранных языках, выжимки из теории графов, философских рассуждений и проч., что мы уже изучали в вузах, а читателю 15 лет покажется бредом полным. если Вы готовы несколько дней прожить в чужой голове, читать цитатник, окунуться в незаконченную мысль о материальности слов, то это Ваше произведение. за себя могу сказать, что жалею о потерянном времени.

  0

  0

• Вихрова Ирина — 29 Января 2019

  5/5

  Прочитала роман “Translit'e” Евгения Клюева…Сказать, что впечатлил – ничего не сказать. Роман-космос, роман-айсберг, роман-игра, роман-загадка…роман-петля… Уже в эпиграфе: «Жизнь – одно лишь Снип-снап-снурре, Смерть – его же Базелюрре» (Йенс Баггесен) и… неожиданный конец, отсылающий читателя к самому началу повествования… где одинокий измученный долгим путешествием в пустом вагоне, которому кажется, что он вот-вот приедет в Копенгаген… оказывается в родном городе (или ему кажется, или это сон-наваждение, или это смерть, или это часть души остается здесь), где мог бы увидеться с мамой…НО… надо «оставаться на месте, на своем месте – ни в коем случае не сходя с него и не устремляясь вслед за двойниками. Оставаться на месте и надеяться, что если тебя будут искать, то придут именно сюда – где тебя оставили». Философская книга. Живописная. Мистическая. Абсурдная. И дальше можно читать сначала… и скажу не лукавя, очень хочется перечитать… Это роман-впечатление, роман-мистика, где, «единожды солгав», личность распадается, удваивается, и понять, где двойник, а где «оригинал» нелегко… Роман многослойный, где пространственно-временные планы постоянно смещаются, перепутываются, сходятся в одной точке… В части романа оригинально вплетены отрывки из научных статей, словарей, стихи, песенки, информация о рейсах, выполненных Аэрофлотом в Шереметьево, а также отрывок из журнала «Философия и вязания «Петля Мёбиуса на все сезоны»… И сразу вспоминаешь о жанре: «роман-петля»… ПЕТЛЯ! Автор мастерски вяжет сюжетную линию, связывая своих героев в невероятный абсурдный клубок, когда герой уже не может понять, каким образом он сам себе звонит на сотовый телефон… и т.д. и т.п. В общем, роман-игра… И так, как умеет играть со словами АВТОР, с какой легкостью жонглирует ими, выворачивая все мыслимые и немыслимые смыслы наизнанку, умеют, наверное, немногие… Да, и еще хочется заметить… я влюбилась в прекрасный образ МАМЫ героя… Образ мамы очень «цепляет», особенно страницы, где речь идет об украденном чемодане героя… когда она в панике готова звонить куда и кому угодно, как коршун «вцепляется» в тетю Лиду в защиту своего сына… Тираж 2012 года всего 3 тыс. экземпляров, купила с трудом. Сначала думала, что как прочитаю – подарю кому-нибудь… Теперь думаю, что не подарю… А в подарок все-таки надо где-то найти, наверное, в «Лабиринте»…

  0

  0

• Anastasia — 19 Февраля 2014

  5/5

  Книга-медитацияЭто книга для тех, кто любит путешествовать, кто увлекается изучением языков и вопросами лингвистики, кому нравятся встречи с интересными и необычными людьми, кто не побоится потеряться в этом мире и посмотреть в лицо его абсурдности. Это книга-медитация. В какой-то момент начинаешь растворяться в мире вместе с героем, теряешь точку опоры и ориентиры, начинаешь просто «быть», а не стремиться куда-то и бежать по жизни. Ближе к концу книги начинаешь серьезно беспокоиться за судьбу героя. Чем же закончится его путешествие? И чем закончится наше путешествие, которые мы свершаем вместе с ним? Изменится ли наш взгляд на мир? Останется ли мир для нас прежним?
  Это еще одно достойное произведение в неповторимом стиле Евгения Клюева.

  0

  0

• ДарьяДарья — 14 Мая 2022

  5/5

  Замечательная книга. Книга-путешествие. И помимо прочего, путешествие в себя.
  Очень глубокая вещь, несмотря на кажущуюся лёгкость и даже игривость.
  О многом я передумала, пока читала, и даже пережила небольшой душевный кризис.
  В этой книге почти ничего не происходит.
  Клюев – замечательный рассказчик, удивительный мастер слова, просто волшебник.) Сюжет – не самое главное в его историях.
  Главное – слова, внутренний диалог, который, как сам автор признается, он при всём желании не смог бы прекратить, следуя заветам дона Хуана (это из Кастанеды), а если бы и смог, то одновременно прекратился бы и сам.
  Тем не менее в книге есть интрига, оригинальный сюжетный ход, который держит читателя в напряжении, но финал остаётся открытым…
  Отдельно хочется отметить атмосферу повествования. Проза Клюева – тёплая, светлая, дружественная, душевная, уютная. По крайней мере, я её ощущаю именно так.
  Насколько я могу судить, «translit» наиболее биографичный из романов Евгения Васильевича. Главный герой, как и автор, родился и вырос в Твери, а повзрослев, волею судеб оказался преподавателем датского языка в лингвистическом центре в Дании. )
  Очень здорово описывает Клюев города, людей, разные мировоззрения.
  Особенно мне понравились детские чудачества героя, понравилась его мама (у меня тоже есть друг, который буквально вынужден обманывать свою маму каждый раз, когда едет куда-то, иначе от её волнений и переживаний сильно страдают обе стороны), понравилось открытое отношение автора к людям, к миру, его друзья.
  И двойничество – этот приём, который в Китае поэтично зовётся «сад расходящихся тропок», когда читатель волен сам выбирать линию повествования и догадываться, какая из них истинна, и есть ли она, эта истина? – мне эта двойственность часто приходится по душе. Очень люблю «В сердце страны» Кутзее в таком же стиле, люблю упомянутого самим автором Макса Фриша («Назову себя Гантенбайн»). Но, например, в «Любовнице французского лейтенанта» Фаулза мне не понравились альтернативные концовки, так что бывает по-разному..
  В процессе чтения я постоянно пользовалась онлайн-переводчиком. Часто встречаются фразы на датском, шведском, немецком, реже на латыни, итальянском, французском.) Сносок с переводом нет, по мне, это не плюс и не минус, просто констатирую факт, будьте к этому готовы.
  Ощутила некоторую гордость, что почти все литературные отсылки автора были мне знакомы в той или иной степени. А некоторые вещи даже любимы мной.)
  Мне Клюев очень близок, очень отдаётся внутри, хоть общего у нас – почти ничего.
  "Translit" – четвёртый по счёту роман автора, с которым я ознакомилась. И так же, как при чтении « Андерманир штук» и «Книги теней», мне показалось, что повествование несколько затянуто. Можно было бы, пожалуй, сократить объем где-то на 3/4 абсолютно без ущерба. Но, честно говоря, меня эта тягучесть не напрягает. Это похоже на то, как мы прощаем небольшие недостатки близким друзьям, которых любим. И даже порой склонны обращать их в достоинства. Мне Клюев кажется родным, мне приятно побыть с ним ещё немного, продлить чтение.
  Пожалуй, Евгений Васильевич – тот писатель, с которым я была бы не прочь познакомиться в жизни, помните, как рассуждал на эту тему Холден Колфилд из «Над пропастью во ржи»:
  "Увлекают меня такие книжки, что как их дочитаешь до конца – так сразу подумаешь: хорошо бы если бы этот писатель стал твоим лучшим другом и чтоб с ним можно было поговорить по телефону, когда захочешь. "

  0

  0

• Юлия Фаранчук — 12 Сентября 2020

  5/5

  Совсем недавно открыла для себя этого автора, эта книга – вторая. Но он уже зачислен мной в немногочисленный список любимых писателей. Тех, кто заставляет забывать дышать, потому что так понимать, так воспринимать, так передавать свои впечатления могут единицы. А главное – читая такие книги, я как-будто вижу собственные переживания, наконец-то оформленные в (более чем) связные слова. Именно за это больше всего люблю – за то, что открывают меня самой себе.

  0

  0

• Анонимно — 28 Сентября 2012

  5/5

  Продолжение, ч.2
  А затем вдруг, когда основной путь героя уже привёл его в Стокгольм — вспомнились совершенно реальные ощущения свои же полуторагодовой примерно давности — про то что как бы существуют несколько меня самой. Одна в Москве — говорит с друзьями (не скайпом, а реально), гуляет по любимым переулкам, ходит к кому-то в гости... Вторая — вдруг на островах Белого моря с птицами и совсем без людей. Заповедник. И третья — тут вот, в милейшей деревушке на самом севере Нидерландов — наслаждается по выходным морским воздухом, сажает нарциссы и крокусы, фотографирует синиц и зарянок у кормушки. И ощущение было странноватое и реально страшноватое. И друг Вильгельм написал тогда что «это больно, потому что новый человек в тебе рождается»... И вот когда в Стокгольме герой наш оказался, точнее наверное один из нескольких героев — вот тут и сложилось кажется окончательное восприятие — да это же про каждого из нас, про как бы при жизни реинкарнацию. А может это возникло ещё когда Автор гулял по Копенгагену с Пра?
  Инь и янь. Почему вот только другой странник у Автора всё-таки как будто воплощение недоброе, отнимающее минута за минутой, звонок за звонком, человека за человеком в общении — у героя нашего хорошего, иностранца с льняными волосами и черносливовой трубкой... У друзей ведь эти «двойники» - они вроде бы одинаково добрыми оказываются. Что мудрый Торульф с белым и чёрным камушками, что Курт — вернувшийся в свою сказочную любимую Ютландию, что изящная и строго-безмолвная Манон... Хотя нет, у Манон тоже вот вдруг волосы чёрные становятся. Ну это может потому что она другого взрослого иностранца, сама не понимая, с пиццей вроде бы ждёт — не понимая что он тоже недобрым написан исходно... Я наверное путано выражаюсь. Или понятно только тем кто примерно так же как сама я — роман прочтёт-воспримет. Но и сама ни одного мнения раньше не читала — не слышала (кроме конечно «и ещё прекрасный роман твоего любимого автора» - ну так это же не влияет на восприятие, верно?). И ведь и содержание вам заранее полностью никак рассказывать нельзя!
  Продолжение см. часть 3.

  0

  0