Что было, то было. На Шаболовке, в ту осень...; ОлмаМедиаГрупп/Просвещение, 2014

Этому времени меньше повезло в литературе, чем войне. Меж тем это была эпоха драматическая, эпоха перелома, когда все ломалось и переходило в иную жизнь - и душа, и быт. Все мы - и воевавшие, и не воевавшие, - стряхнув сон войны, не знали, как жить. Как жили до войны - жить было нельзя, как жили во время войны - тоже. Надо было все начинать с нуля, а война висела на душе камнем, давила, не отпускала. Чувство свободы и освобождения смешивались с чувством стесненности, неустройства, незнания, как относиться к себе и людям. Что это, как не песнь любви посреди разорения, послевоенного разброда, несоединимости судеб, несоединимости бывшего тыла и бывшего фронта? Бывший тыл и бывший фронт (то есть люди воевавшие и оставшиеся в тылу) часто не понимают друг друга, страдают от этого непонимания и все же тянутся друг к другу. Тем, кто воевал, не понять тех, кто не воевал, а тем, кто не воевал, есть что рассказать воевавшим. И они воевали, да как!