Дневниковые записи. 1914-1921 (Згура Владимир Васильевич); Минувшее, 2016

Накануне своего сорокалетия Бродский, в одном из самых своих известных стихотворений, подводил итоги так: «Что сказать мне о жизни? Что оказалась длинной». После этого он прожил еще полтора десятилетия, обогнав по числу отпущенных ему лет многих своих предшественников по ремеслу — Пушкина, Лермонтова, Гумилева, Мандельштамма.
Человек, о котором я сегодня буду писать, не мог сказать о себе ничего такого даже близко, хотя сделать ему удалось много больше тех, кто пережил его.
Владимир Васильевич Згура (1903-27) — исследователь русской архитектуры и усадебной культуры XVIII – начала XIX вв.
Згура, выросший в культурной дворянской семье, был разносторонне одаренным человеком: музыкантом (играл на рояле и сочинял музыку), художником, что очень помогало ему в работе — сохранилось множество его зарисовок различных памятников архитектуры. Наверное, если бы выбор Згуры был сделан в пользу музыки, его имя также осталось бы в отечественной культуре.
В 14 лет, увлекшись древнерусским искусством, он, не закончив школы, начинает фактически получать высшее образование, посещая лекции и семинары Московского Археологического института, а в 17 лет поступает на факультет истории искусств МАИ, где начинает заниматься полноценной научной работой. Згура знакомится со многими известными искусствоведами, в частности, с выдающимся экономистом, искусствоведом и москвоведом Александром Чаяновом, и по его рекомендации становится членом Общества «Старая Москва».
Окончив после института аспирантуру, Згура летом 1927 г. блестяще защищает кандидатскую диссертацию о творчестве Баженова, а через три месяца погибает во время купания в море под Феодосией.
Еще учась в институте, Згура вместе с друзьями создает «Общество изучения русской усадьбы» (ОИРУ), результатом работы которой становится множество публикаций (Згуры и его товарищей), публичных лекций, экскурсий для всех желающих по Москве и Подмосковью. Как популяризатор, Згура подготовил серию путеводителей «Подмосковные музеи» (1925), чья научная отточенность сочетается с яркой образностью и меткими характеристиками, а также «Музеи и достопримечательности Москвы» (1926).
Мотором и главным идеологом ОИРУ, самым деятельным из его членов был именно Згура.
Многое из того, что мы знаем об этих культурных объектах, сохранилось только благодаря деятельности ОИРУ, поскольку очень скоро процесс изучения и сохранения не только усадеб, но и просто объектов старины сменился процессом их равномерного и последовательного уничтожения. Неслучайно, что в 1930 г. решением НКВД РСФСР ОИРУ было официально ликвидировано.Думаю, останься Згура жив, 1937 г. он бы не пережил…
В начале книги представлен обстоятельный (почти на 100 стр.) очерк жизни и творчества В.В. Згуры, подготовленный Г.Д. Злочевским (1936-), кандидатом технических наук, давно и плотно занимающимся историей русской усадьбы, что неизбежно должно было свести с судьбой Згуры. Во многом этот текст основан на материалах, почерпнутых из архива В.В. Згуры, попавшего в руки еще одного любителя и ценителя русской культуры, историка по образованию и роду занятий, А.В. Маштафарова (1945-2015).
Одной из главных ценностей архива Згуры оказался его дневник, публикация которого и стала центральной частью рассматриваемого издания. Сам дневник с введением и примечаниями к нему занимает около 170 стр., т.е. чуть больше половины книги.
Данный дневник — это текст, с одной стороны, вполне нормального юноши: саморефлексия, постоянные влюбленности, сетования на школу и педагогов. С другой стороны — это отражение жизни гораздо более зрелого человека, очень серьезно и глубоко интересующегося и занимающегося историей и музыкой.
В 1917 г., если судить по дневниковым записям, подросток Володя Згура был вполне правых взглядов (резко против большевиков, за Корнилова).
По мере взросления интересы все больше смещаются: на первом месте наука, дневник становится отражением увиденного и сделанного. Описание командировок в Ростов Великий Углия и другие поволжские города — это подробная характеристика местных достопримечательностей и музеев, ценная, пожалуй, только для специалиста.
По мнению Г.Д. Злочевского, В.В. Згура первым в отечественной науке осмыслил феномен того, что он назвал «усадьбоведением», и призвал единомышленников к комплексному осмыслению русской усадьбы — архитектуры, быта, культуры. По мысли Згуры и его сторонников, русская усадьба была «уникальный культурным миром, украшением русского Просвещения». Для полноценного изучения бывших дворянских гнезд и было создано «Общество изучения русского усадьбы».
Отмечу хорошее оформление: твердый переплет, офсетная бумага, большое количество иллюстраций в тексте, подборка ч/б и цветных репродукций картин на вклейке в центре книги. Тираж не указан. Многовато опечаток.
В конце книги есть список сокращений, правда, несколько странный (СССР, США). В виде приложения издание также содержит очень хороший справочник по всем упомянутым в дневниках Згуры памятникам архитектуры.
Данное издание — это небольшая, но яркая и значимая страница истории нашей страны, написанная людьми знающими и неравнодушными. Не буду советовать эту книгу широкому читателю, но тем, кто хочет больше и глубже узнать об отечественной культуре в десятилетие с 1917 по 1927 гг., рекомендую этот труд.
© Как много писателей, как мало читателей…