Жизнь в оккупации и в первые годы после войны. Пушкин - Гатчина - Эстония. Дневник Люси Хордикайнен; Нестор-История, 2017

Эстония и СССР 2/7 Война и немецкий период 1941-1944

Путин об оккупации Эстонии, Латвии, Литвы, четко ответил.

Начало оккупации Эстонии: кадры хроники 1939 - 1940 г.г.

• spl — 31 Августа 2017

  4/5

  Жила-была одна простая советская семья. Ну, не совсем простая — папа, Александр Матвеевич Хордикайнен, был финн, еще в роду были поляки, что при разных раскладах было плохо. Жили они в бывшем Царском Селе, ставшим после революции Детским Селом, а с1937 г. Пушкиным. Отец, довольно известный экономгеограф и краевед, мама — бывшая бестужевка, занимавшаяся детьми (их было четверо, сестры-близняшки и два сына). За краеведение родителей в 1930 г. отправили на несколько лет в ссылку (краеведов, как и историков, советская власть не любила: зачем в прошлом роются? подозрительно), но потом они смогли вернуться домой. Девочки росли тихими и смирными, с окрестными детьми не водились (грубияны), много читали и вели дневники.
  Дневник Софьи (Зоси) пропал, дневник Юлии (Люси) сохранился. Впервые он был издан в издательстве С.-Петербургского университета в 1999 г. Второе издание (без изменений, там же) последовало в 2006 г., очень небольшими тиражами.
  Текст книги представляет собой дневниковые записи Люси, которые та вела с апреля 1940 г., когда девочке было 12 лет, до мая 1945 г. Записи за первые два года, правда, фрагментарны, не до того было. Нынешнее издание дополнено записями за послевоенный период, с мая 45 по сентябрь 46 г., когда семья Хордикайненов жила в Тарту. Записи в дневнике сопровождаются комментариями сестры Люси, Софьи Нуриджановой, выступившей здесь одновременно и автором, и составителем. За ее счет и была выпущена (тиражем всего 200 экз.) эта книга.
  Этих комментариев недостаточно (в книге нет никакого сопроводительного текста, который позволил бы читателю сориентироваться в сложных обстоятельствах жизни семьи Хордикайнен, особенно во время войны). Тем не менее, они не только не нарушают ткани записей Люси, а весьма органично дополняют и проясняют их. Помимо этого, С. Нуриджанова приводит в своих примечаниях ряд сохранившихся у нее документов (в основном письма), а также развивает записи сестры своими воспоминаниями и оценками, что делает этот исторический источник еще более разнообразным и ценным.
  Таких документов у нас практически не существует. Если у нас есть детские дневники жителей блокадного Ленинграда, жителей еврейских гетто, партизан, то дневников — любых — жителей оккупированных территорий практически не сохранилось. О жизни (миллионов) советских людей на протяжении (когда месяцев, когда лет) мы знаем весьма мало, а ведь жизнь (трудная и разная) при немцах не остановилась, она приняла другой и от этого не менее интересный характер.
  В этих записях нет сцен казней и насилий. Девочка-подросток старается фиксировать те вещи, которые ее волнуют, повседневные переживания и проблемы, укрываясь в своем мире. Этих проблем первое время было много. Жителей Пушкина выселили в Гатчину, и если жильем семья Хордикайнен обеспечена, то поиски пропитания и топлива превратили их существование в борьбу за выживание. Потом с едой стало получше, жизнь стала налаживаться, дети ходили в школу, регулярно посещали церковь (они были католиками), общались с немцами (в основном священниками). Старший Хордикайнен, похоже, служил у немцев в какой-то «Пропаганде», получал паек. В конце 43 г., по мере отступления немецких войск, началась эвакуация, и жители были вывезены в Эстонию. Здесь вся семья отбывала трудовую повинность — девочки работали пастушками у местных жителей (но с письменным договором, за плату продуктами и вещами). Было тяжело, но оставалось время на танцы и книги. Шились платья, появились влюбленности.
  Переход «из-под немцев» к «нашим» был довольно спокойным (от немцев зла семья Хордикайнен видела мало, скорее, наоборот). Таким же малозаметным стал переход к мирной жизни, просто прибавились другие заботы.
  После войны как-то всё устроилось, сестры и брат окончили вузы, состоялись как профессионалы (хотя запись в личном деле «находился на оккупированной территории» налагала определенные ограничения, напр., вернуться в Пушкин им не разрешали), их дети тоже добились успеха в жизни. Но прошлое не отпускало, и сестры (с детьми) объединили свои усилия, чтобы поделиться им с нами.
  Рекомендую эту необычную и познавательную книгу, доносящую до нас, пафосно выражаясь, «дыхание того времени» (даже особенности написания были сохранены). Очень советую для лучшего понимания исторических реалий познакомиться с книгой В. Цыпина 2010 г. «Город Пушкин в годы войны».
  И последнее: оформление получилось вполне хорошим (учитывая, что не было ни редактора, ни корректора, на наборщика) — офсетная бумага, мягкий переплет, мелкий шрифт, вклейка с иллюстрациями из семейного архива, небольшое количество опечаток.
  © Как много писателей, как мало читателей…

  0

  0