Книга: Козлиная песнь (Вагинов Константин Константинович); Вита-Нова, 2019

Прочитано лично. К. Вагинов "Козлиная песнь"

"Видеокнига". Константин Вагинов "Козлиная песнь". Читает Татьяна Морозова

УМКОВИДЕО Константин Вагинов 3 ("Козлиная песнь"), 19.05.2020

козлиная история

ДЖОРДЖ ОРУЭЛЛ «1984». Аудиокнига. Читает Сергей Чонишвили

• Майя Ставитская — 27 Августа 2020

  4/5

  Восковые цветы
  Они хотят обнять друг друга,
  Поговорить…
  Но вместо ласк – посмотрят тупо
  И ну грубить.
  Когда натыкалась где-нибудь на упоминание "Козлиной песни", всякий раз корила себя, что не выберу времени свести знакомство с писателем, о котором все, кто есть кто-то имеют мнение. Представлялся фолиант, изысканно сложный стилистически, с героями интеллектуалами, ведущими беседы на философские темы, неподъемные для профана, где чтобы только вникнуть в суть, пришлось бы читать Платона и Плотина (желательно в подлиннике). И совершенно ошибалась.
  Самый знаменитый роман Константина Вагинова объемом в сто семьдесят страниц, написан очень просто. Герои? Скорее персонажи. Несомненно живые, но странной полужизнью - не из плоти и крови, а словно бы призраки, облаченные плотью как пыльными истлевшими лохмотьями. Во все время чтения не покидало чувство, что находишься вместе с ними если и не в аду, так уж в чистилище. Поля асфоделей, куда солнце не заглядывает, где беспамятные души бесцельно влекутся, повинуясь минутной прихоти.
  Не лермонтовское "Богаты мы уже из колыбели ошибками отцов и поздним их умом, И жизнь уж нас томит, как дальний путь без цели...", там тугое и плотское проступает через позу пресыщенной умудренности. У Вагинова молодость, внешняя привлекательность, желания (которые правильнее было бы назвать вожделениями) вполне осязаемы.
  Но на всем налет тоскливой обреченной послежизни, где гурманство обратилось обжорством, умение наслаждаться тонкими винами пьянством, любовное горение - похотью и скучным блудом. А умение ценить и понимать красоту выродилось в лишенное смысла собирательство обрывков и обломков.
  Собственно, Козлиная песнь и должна быть трагедией, таков буквальный перевод названия жанра, нет-нет, всего лишь потому, что призом в драматургических состязаниях бывало это благородное животное. Хотя Бахтин относит сочинения Вагинова к карнавальной, смеховой культуре. Сказать по правде, карнавальности, сюра, внезапно сменяющихся личин и масок, за которыми в четырех героях видишь одного - в романе предостаточно. Что до смеха, нужно обладать очень острым зрением, чтобы разглядеть его за усмешкой горькою обманутых надежд.
  Отчего-то все Лермонтов нейдет из ума. Наверно неслучайно, оба были талантливыми русскоязычными чужаками, жизнь обоих связана была с войной, которая никак не отразилась в их творчестве, тонкая чувствительность в сочетании с предельным цинизмом, умерли молодыми. Ни в коем случае не ставлю знака равенства между масштабами дарования, но какая-то глубинная связь все же есть.
  И нет, "Козлиная песнь" наименее мой из четырех вагиновских романов, тупиковый отнорок петербургского текста, "Трудах и днях Свистонова", "Гарпогониаде" и "Бомбочаде" нахожу больше привлекательного. Хотя это дело вкуса, конечно.

  0

  0

• Blackboard_Writer — 22 Декабря 2019

  5/5

  Вихрь, бей по Лире,
  Лира, волком вой,
  Хаос все шире, шире, Господи!
  Упокой.
  (из поэзии Константина Вагинова)
  Я не читал ничего из произведений Константина Вагинова и, вероятно, не купил бы этой книги, не подержав её в руках. Такая возможность мне предоставилась во время поездки в Санкт-Петербург. Почитав некоторые фрагменты я сразу внёс эту книгу в список тех, которые я закажу в Лабиринте, поскольку такая литература мне нравится.
  Когда сталкиваешься с новым для себя автором хочется понять рядом с кем ставить его на полке. Увы, мне это пока не ясно
  видимо, влияние на него оказывали разные школы, но ни одна из них его не поглотила. Если ограничиться только стилем, то лично у меня возникают музыкальные ассоциации с "Временами года" Вивальди. Написано отдельными штрихами, кажется, деташе. Автор как бы сканирует происходящее.
  Написано во времена великих перемен (Ленин - Сталин). Наблюдать приспосабливающихся к ним современников интересно, но страшно. Мне довелось пожить в эпоху тоже довольно крутых перемен (Горбачёв - Ельцин), что сильно помогает в понимании автора. Наверное, особенно интересно, и особенно тяжело всё это переживать поэтам. Взгляните на эпиграф и вам всё станет ясно. Воспринимается трагично. Я напомню, что "трагедия", в переводе с древнегреческого, - "песнь козла" (почему Вагинов употребил "Козлиная песнь" вместо "Песнь козла"?
  это уже почти "Козлиная песня"
  автор, возможно, желает прибавить оттенок брезгливости).
  Автор, кажется, пишет данную прозу небрежными штрихами, но, будучи поэтом, с легкостью создаёт нужную эмоциональную атмосферу. Это не обращение к будущим поколениям (так мне показалось), это призыв к современникам
  поэтому сегодняшнему читателю могут быть непонятны отдельные детали. Придётся поработать.
  Я очень доволен приобретением! Купил книгу первой из запланированных потому, что побоялся, что другие быстрее меня во всём разберуться и раскупят весь тираж. А это было бы крайне для меня нежелательно, поскольку вряд ли когда-нибудь будет предпринято сопоставимое с этим издание. Кроме того, из всех книг данной серии эта самая "рукописная рукопись". Можно даже сказать, что Вагинов создал новый стиль - рукопись, находящаяся в процессе переработки. Удивительно, что задолго до этой книги в этой серии изданы "Сто лет одиночества" и "Лолита" ни разу не являющиеся рукописями, с моей точки зрения. Логичнее было бы начинать с Константина Вагинова
  В целом я не очень люблю эту серию, поскольку, как мне кажется, некоторые авторы опубликованы здесь в первую очередь по причине своего диссидентства и только во вторую - в силу своих литературных заслуг. Но данная книга - совсем другое дело.
  Если сложить обе упомянутые эпохи перемен, то в сумме получилось что-то совсем уже ужасное. Население стремительно унифицируется
  речь может идти лишь об оттенках серого. Побывав только что в Санкт-Петербурге был потрясён картиной, которую Вагинов точно не смог бы пережить. Это - Невский проспект, заполненный целофановыми людьми (я не знаю, как называется материал этих курточек и пуховичков, в которые они одеты). В провинциальных городах это не бросается в глаза, поскольку нет контраста с множеством выдающихся памятников культуры.
  Некоторые рестораны требуют следовать дресс коду. По аналогии я бы в зимнее время разрешил вход на Невский проспект лишь в пальто и шляпах. Когда я об этом подумал, мне стало стыдно и я снял свою курточку свернув на Невский с Дворцовой площади, и шёл до Фонтанки раздетым. Я не замёрз, поскольку по пути зашёл в Дом книги и в "Теремок" (это столовая). Если мы перестанем стремиться к оригинальности, то у нас совсем переведутся поэты!
  С иллюстрациями я пока не определился. Фрагментарно они тоже ассоциируются мной со "Временами года" Вивальди - тоже присутствует здесь штриховка. Думаю, что со временем я с этим разберусь, но уже сейчас сложилось благоприятное впечатление.
  Полиграфия, как всегда, на высочайшем уровне. Художественное оформление всех серий издательства Вита Нова тщательно продумано. Очень стильно и очень уместно.
  Издание, без всякого сомнения, можно назвать академическим, поскольку содержит весь необходимый аппарат в виде примечаний и сопроводительных статей. Ещё раз повторюсь - лучшего издания в текущем веке не предвидится.
  PS: В следующем декабре я планирую снова посетить Санкт-Петербург. Теперь я уж не побоюсь спонтанных дождей и порывистых ветров, и приеду в пальто и шляпе - моём обычном одеянии.

  0

  0

• pavko — 7 Марта 2020

  5/5

  Роман "Козлиная песнь" (в дословном переводе с греческого "Трагедия"), признанный теперь одним из наиболее значительных произведений "петербургского текста" русской литературы, в своё время не встретил особых проблем при публикации. Несмотря на ставшие известными сегодня письма сотрудников ОГПУ о необходимости запретить издание, "Козлиная песнь" была опубликована сначала в 1927 году в журнале "Звезда", затем отдельно в 1928 году в издательстве "Прибой". В "Издательстве писателей в Ленинграде" в середине 1929 года шёл разговор о возможном втором издании романа, которое так и не было осуществлено.
  34+45 иллюстраций Екатерины Посецельской.
  424 страницы.
  Тираж 1000.
  Отпечатано в Латвии.

  0

  0